Серия седьмая: «Свидание со смертью» часть первая:

Как только Анна открыла дверь своей избы, так сразу увидала Матеуша, вскочившего с лавки ей навстречу.

Несколько секунд священник внимательно рассматривал дочь, съежившуюся под строгим взглядом, и выражение его лица становился все мрачнее и мрачнее.

- Папа… - наконец, жалобно прошептала Анна, и в тот же миг Матеуш заключил ее в объятья, крепко прижав к своей груди.

- Я уж и не чаял увидеть тебя живой, девочка моя! – сквозь слезы, проговорил он.
Девушка же, лишь дрожала всем телом, уткнувшись в отцовское плечо, впервые за все эти страшные часы, она ощутила себя в полной безопасности.

Ей хотелось выговориться, высказать единственному близкому человеку все то, что лежало на сердце, но слова путались в голове, не давая возможности ясно излагать мысль.
- Нет, я жива, папа, жива и невредима! – не в силах сдержать слезы счастья, успокоила Анна своего опекуна, - Он спас меня! Вырвал из лап своего кровожадного отца! Того самого графа Вильгельма, что убил маму у меня на глазах!

- Постой, постой! – резко оборвал ее священник, - Кто тебя спас, где ты была и почему теперь в таком виде?

- Я не знаю, как это произошло, - всхлипывая начала девушка, - Я очнулась в замке Ля Мортов и на мне было новое платье. Рядом же оказался граф Анкель, но я не узнала его сразу! Он показался мне таким добрым и красивым, я думала, что все это сон, но потом, когда он сказал, что избрал меня чтобы подарить мне бессмертие, тогда я все поняла. Я сказала ему, что я не хочу этого... Мы повздорили... он ушел... а потом...

Пытаясь подавить вновь нахлынувшие переживания Анна умолкла, но слезы лишь потекли из её глаз с новой силой.
- Что он с тобой сделал?! - спросил Матеуш, страшась самого худшего.
- Ничего... – слегка успокоившись, ответила девушка, - Он отпустил меня. Граф Вильгельм обнаружил меня и запер в башне... там было так ужасно! Вильгельм снял с меня платье... О Господи! Я видела кровь и скелеты... он сказал, что принесет меня в жертву! Но потом... пришел граф Анкель и... он выпустил меня.
девушка снова разрыдалась:
- Он принес меня домой и отпустил.
Не в силах больше вымолвить ни слова она умолкла.

- Беда, дочка! Большая беда! – помолчав пару минут, сказал священник, - Теперь граф Анкель непременно явится за тобой! И если мы ничего не предпримем, он погубит твою бессмертную душу!
- Но он же отпустил меня! - горячо возразила Анна, не желая поверить, в то, что все её страхи вновь превращаются в реальность.

Лицо Матеуша внезапно исказил гнев:
- Может, ты еще скажешь мне, что этот вурдалак благородный рыцарь, защитивший невинную девушку?!

Да будет тебе известно, что пока ты приятно проводила время со своим «добрым» и «красивым» кавалером, наших соседей убили его кровожадные демоницы! Они утащили младенца, загрызли его мать, а кузнец Иван, не вынес горя потери и повесился на конюшне, предав свою душу вечному огню! Ясно тебе, глупая девчонка?! Ясно теперь каково графское благородство?

Услышав о случившейся трагедии, Анна почувствовала, что внутри у неё все похолодело. Её живое воображение тут же воскресило в памяти милое личико ребенка, для которого она еще недавно шила крестильную распашонку, его молодую мать и сурового Ивана. Крупного, словно медведь, но доброго и беззлобного мужика, от которого менее всего можно было ждать такого отчаянного поступка. Все они были теперь мертвы и убили их эти исчадия ада, у которых не осталось ничего общего с людьми. Даже граф Анкель показался Анне менее жестоким, чем они, но лишь эта мысль закралась в её сознание, как голос разума тут же напомнил о том, кто именно превратил Агату и Марику в столь отвратительные существа. Осознание всего этого вызвало у Анны такую душевную боль, что не сдерживая больше слез, она закрыла лицо руками и разрыдалась, словно маленькая девочка.

Меж тем полное гнева лицо Матеуша постепенно смягчилось, теперь он смотрел на дочь с искренним сочувствием.

- Все, Анна, успокойся! Сегодня я нашел управу на одного демона, и на Ля Мортов она найдется! Всевышний, наконец, услышал мои молитвы и послал вспоможение!
- О чем ты? - сквозь слезы прошептала девушка.

Священник слегка улыбнулся.

- Сегодня днем я упокоил душу одного вурдалака, что приезжал в замок Ля Мортов, а затем нашел временное убежище в старом кладбищенском склепе. Видно не по нраву пришелся он графу Вильгельму и его выродкам.

- И что ты сделал? – Анна не на шутку испугалась за жизнь отца, после всего пережитого она была уже на грани обморока.

- Я открыл гроб, вонзил кол ему в сердце! А затем отрубил лопатой голову! После этого тело демона охватило пламя от лучей солнца, и он превратился в кучку пепла!
Закончив свой рассказ, Матеуш поднял глаза к небу и добавил:
- Слава Всевышнему! Одним исчадием ада стало меньше на наших землях! И теперь пришло время и вовсе очистить их от этого богомерзкого Зла!

- Но как? Как мы сможем это сделать?? – Анна вновь горестно всхлипнула, вспомнив о погибших соседях, - Мы бессильны против этих чудовищ, и так было всегда!

- Но не теперь, дочь моя! – глаза Матеуша вдруг вспыхнули азартным огнем, - У меня только что родился план, как покончить с Ля Мортами навсегда, и именно ты можешь в этом помочь!

- Я? – растеряно выдохнула девушка, - Но как?

- Ты сейчас же напишешь письмо графу Анкелю, и назначишь ему свидание следующим вечером в нашей церкви… Я приготовлю вампиру ловушку при помощи древних заговоров против нежити, и мы сумеем поймать одного из самых опасных демонов, сделав его беспомощным, подобно ребенку!

Этот план вызвал в душе Анны бурю эмоций. Она обрадовалась тому, что попытки её отца наконец-то увенчались успехом, и участь безвестного ей вурдалака не пробудили в девушке ни малейшего сочувствия, но намерения отца в отношении Анкеля вызывали у неё душевную боль. Это странное чувство не могло сравниться с жалостью. Анна ни на минуту не усомнилась в том, на чьей она стороне, но все же она не хотела идти против своей совести, даже ради победы над силами Зла.

- Но что если он не придет? - спросила девушка, надеясь, что это будет действительно так.

- Ты должна написать ему такими словами, чтобы пришел, - строго заявил Матеуш, - Ты сообщишь, что передумала и принимаешь его предложение.

- Но это не правда! - возмутилась Анна, - И потом это... это не честно! Мы не должны становиться такими же как эти существа!

- Что?! Да, как ты смеешь сравнивать нас с вурдалаками-детоубийцами?! – едва сдержав гнев, воскликнул священник, - Опомнись дочка, ты околдована им! Ты хочешь превратиться в его рабу! Запомни, не просто так граф избрал именно тебя, чтоб превратить в одну из своих кровожадных демониц! Знать не так уж чисты твои помыслы, ты запятнала душу свою грехом и теперь только кровью демона и молитвами сможешь ее очистить!
На глаза Анны вновь навернулись слезы:
- Пожалуйста, папа! - взмолилась она, - Я не хочу писать этого письма, позволь мне вернуться в монастырь, ведь там граф меня не найдет!

Матеуш сурово сдвинул брови.
- А люди? Ты подумала о них? Это наш единственный шанс, Анна. И твой единственный шанс.

Ничего больше не смогла возразить отцу несчастная девушка и пошла с ним в свою светелку, чтоб помолиться Святому Георгию и попросить его укрепить свои силы. Но не давалась ей молитва, лишь губы бессмысленно твердили выученные наизусть слова, а перед мысленным взором все время стояли печальные сиреневые глаза графа Анкеля.

После Анна села за стол и Матеуш подвинул ей лист бумаги, на котором написала она все, что продиктовал ей отец, и слезы падали на недописанное письмо, размывая выводимые слова.

"О мой господин, я прошу у Вас прощения за свой неразумный отказ. Если Вы действительно желаете видеть меня Вашей подругой, то приходите сегодня ночью в нашу старую церковь. Я буду ждать Вас. Анна"

Лишь только она поставила подпись, как священник забрал листок и, тут же сложив его, запечатал сургучом. Анна же уронила голову на руки. Она вновь плакала, окончательно подавленная всем произошедшим и, спрятав наконец письмо в карман, Матеуш подошел к ней и утешительно положил руку на её вздрагивающие плечи:

- Ты поступила правильно, дочка. Мы должны это сделать. Чтобы никто больше не повторил судьбы твоего крестника и его матери. Ты пойдешь в церковь, чтобы вурдалак не заподозрил обмана. Но я буду рядом.

Ничего не случится, девочка моя! После того как мерзавец будет пойман, тебе станет уже не о чем беспокоиться.

Ночь Анна провела неспокойно, едва она смыкала глаза, как жуткие образы заставляли ее проснуться в слезах. Но к утру кошмары отступили, и девушка все же смогла выспаться. А после полудня ее разбудил Матеуш, казавшейся крайне возбужденным. Накормив дочь вчерашней кашей, он взял с полки несколько старинных книг, специальный освященный уголь и повел девушку в старую церковь.

С удивлением наблюдала Анна, как ее отец, стоя на четвереньках, чертит на полу храма загадочный магический круг.

- Что это, папа? – наконец, не справившись с любопытством, спросила она.

- Это древняя Белая магия, дочка, - сопя от напряжения, ответил священник, - официальная церковь не приветствует подобные вещи, но среди борцов с нежитью она не редко используется.
Он разогнулся не на долго, чтоб размять спину, а затем вновь вернулся к работе и продолжил:

- Если вурдалак ступит в этот круг, он в один миг лишится всех сил и падет без чувств на несколько часов. Сами же магические символы для него невидимы до тех пор, пока он не войдет в ловушку.
Этому меня научил один потомственный охотник за нежитью, самый смелый, стойкий и отчаянный человек из всех, что я знал.
После этого краткого объяснения Матеуш вновь занялся начертанием диковинных символов и знаков, совершенно забыв про свою дочь.

Анна же ждала пока он закончит рисовать магический круг, но мысли её были далеко. Меньше всего на свете хотела бы девушка увидеть вновь графа Анкеля так скоро, но именно сегодня ночью он должен был войти в эту церковь, чтобы встретиться с ней в последний раз. Девушку разрывали сомнения. Отец менялся на глазах. Позабыв покой и сон, он готов был заплатить любую цену за осуществления своих планов, но Анна совсем не разделяла его желаний. Она все еще помнила прикосновение теплых губ своего спасителя и погубителя.
И теперь как никогда ясно осознавала, что больше не сможет поделиться своими сомнениями и страхами с отцом, как делала это прежде. Чувствуя себя все более виноватой и несчастной, вновь и вновь гнала она прочь воспоминания, желая похоронить их навсегда в своем сердце, но справиться с ними оказалось слишком трудно.

Серия седьмая: «Свидание со смертью» часть вторая:

Красное солнце едва скрылось в сиреневато-алеющих облаках, и не все птицы еще затихли на ветвях деревьев в графском парке, когда Анкель уже очнулся от своего необходимого дневного сна.
Непривычно было для него столь раннее пробуждение, да и знакомого чувства голода не испытал вампир, даже спустя несколько часов, когда его мать и подруги уже отправились на охоту. И только тогда младший граф де Ля Морт понял, для чего так жестоко истязает его отец своих жертв. Вильгельму хватало одного убийства на несколько дней и причиной этому был не его древний возраст, как ранее полагал Анкель, а сам процесс убиения смертных.
Осознав это, младший де Ля Морт задумался над тем, что гуманнее - убивать девушек едва ли не каждый день, или причинить мучительную смерть одной жертве, сохранив таким образом несколько других жизней?

Впрочем, этот вопрос был скорее риторическим, так как Анкель все равно не собирался истязать юных дев даже ради такого приятного пробуждения на закате, когда все тело полно сил и энергии, словно бы ты только что утолил голод кровью девственницы.

В замке было совсем тихо, отец уединился в башне, и даже слуги уже ушли, закончив дневные работы. Лишь приятно потрескивали дрова в каминах, и ветер стучал в высокие окна еще голыми ветвями деревьев.
Поднявшись в свою спальню, Анкель обвел взглядом мрачный, но изысканный интерьер, сердце от чего-то сжимало необъяснимое томление. Он вспоминал вчерашнюю ночь и свой победный поцелуй перед самым рассветом. Вспоминал ясные голубые глаза девушки, в которых в последний миг промелькнул страх. Да… Анна поняла, что он знает ее секрет! Хрупкое сердечко белокурой княжны все же дрогнуло, поддалось его чарам, а значит, прекрасная Анна скоро станет принадлежать ему, забыв все догмы и предрассудки.
Мысли о близости желанного мига грели душу, но одновременно пробуждали в ней некую сладкую грусть.

Анкель присел за парфюмерный столик, на котором стоял свежий букет из черных роз и нежных садовых ландышей. Как странно и в то же время удивительно гармонично сочетались друг с другом эти совершенно разные цветы.

Их тонкие ароматы переплелись в одно чудесное и ни с чем не сравнимое благоухание. Белоснежные венчики ландыша нежно склонились к бархатистым лепесткам черной розы, словно ища защиты меж ее острых шипов.
Рассматривая букет, граф вновь вспомнил Анну, сколь похожа была она на этот цветок, и аллегоричность момента показалась ему судьбоносной. Но затем взгляд вампира скользнул по поверхности старинного зеркала. Оно отражало интерьер спальни, свечи, что горели розоватым огнем, даже прекрасные цветы – все, кроме его лица.

За свою долгую жизнь граф привык к этому досадному обстоятельству, но сейчас вдруг ощутил необъяснимую горечь и сожаление. В голову пришла мысль о том, что бы было, если б он встретил Анну не сейчас, а тогда, когда ему еще не исполнилось двадцать? Хотя, скорее всего, в то время юный Ля Морт еще не мог испытывать такие сильные чувства как сейчас, более века спустя.

Он встал и прошелся по комнате, перед мысленным взором все еще стоял образ Анны в невесомом белом шелке, едва прикрывающем нежное, юное тело. О небо, как же она была прекрасна в своей беззащитности!

Настроение окончательно перешло на лирический лад и, удобно устроившись на диване, Анкель полностью погрузился в свои мечты и фантазии.

«Забавно… она считает меня демоном…» - слегка улыбнувшись, подумал он – «Но ведь демон это падший ангел, а значат у нас с ней должно быть много общего…»

После такого умозаключения у Анкеля возникло острое желание написать очередной сонет, перебравшись на кровать, он начал подбирать в уме нужные рифмы.
Кот Вампи легко вспрыгнул на мягкое покрывало и подошел к хозяину, желая привлечь его внимание.

Анкель повернул голову и заглянул в разноцветные глаза своего черного гладкошерстного друга.

- Ну, что, малыш? Пришел пожурить меня за поведение недостойное могущественного вампира?
Кот ничего не ответил, лишь продолжал пристально смотреть на хозяина, словно и впрямь понимал его слова.

Анкель улыбнулся и уселся на кровати, подтянув колени к животу.
- Да, ты прав, малыш… я влюблен как наивный пылкий мальчишка! Осуждаешь?

Вампи все еще хранил безмолвие, как, впрочем, и положено коту, он перебрался на подушку и, усевшись там поудобнее, задумчиво уставился в стену.

- Ну и что! – весело ответил граф на молчаливое неодобрение четвероногого друга, – Неужели я не могу просто влюбиться и стать счастливым? А почему нет? Может княжна Анна это моя судьба?
Он вновь улыбнулся, ни то коту, ни то своим собственным словам. А затем достал толстую тетрадь и вписал в нее первые строки сонета:

«Забыт покой и гордость забыта,
Влюбленный демон любит без стыда,
Во тьме души его забрезжил свет,
Как после ночи северной рассвет…
Лучи его растопят толщу льда,
Влюбленный демон любит без стыда!»

Кот Вампи повернул голову и скептически взглянул на шепчущего стихи вампира, он явно не одобрял такого поведения своего бессмертного друга.

Ночь была прекрасна, свежая прохлада, наконец, пришла на смену хрустящим заморозкам, и воздух словно стал гуще, от наполнявших его ароматов.
Анкель просто хотел пройтись до ее дома, постоять у окна, укрывшись мороком тумана, и послушать мысли прекрасной Анны, не тревожа ее покой. Теперь он твердо решил действовать с ней как можно более нежно и осторожно. Ведь девушка уже поддалась его чарам, и торопиться теперь не имело смысла, наоборот, Анкелю хотелось растянуть удовольствие и дождаться пока плод, окончательно созрев, сам упадет ему на ладонь.
Но как только граф де Ля Морт вышел из ворот замка, так немедленно замер на месте, принюхиваясь, подобно дикому зверю.
Он ощутил ее запах, совсем рядом, буквально в двух шагах от себя. Это был запах слез.
Дрожащими от волнения пальцами, вампир открыл почтовый ящик и извлек из него запечатанное сургучом письмо.

Неужели с его прекрасным ландышем случилась беда? Сердце Анкеля забилось быстрее, ему не обязательно было распечатывать послание, чтобы увидеть слова, выведенные расплывшимися от слез чернилами.
"О мой господин, я прошу у Вас прощения за свой неразумный отказ. Если Вы действительно желаете видеть меня Вашей подругой, то приходите сегодня ночью в нашу старую церковь. Я буду ждать Вас. Анна"
Да… влюбленные барышни так не пишут…
Страшные образы возникли в воображении вампира, он остро чувствовал боль и сожаление девушки, написавшей эти строки. И без труда догадался, что могло вынудить Анну на столь отчаянный шаг.
«Матеуш!» - пронеслось у него в голове. Этот фанатичный мерзавец мог жестоко обойтись со своей несчастной воспитанницей, которая всего день назад так самоотверженно его защищала.
- Мой бедный ландыш… - едва слышно прошептал граф, - Неужели этот безумный церковник причинил тебе боль?
«Ну, нечего…» - думал Анкель, не выпуская из рук письма, - «Я утешу тебя, моя девочка, залечу раны, успокою и приласкаю… А затем, затем отверну голову этому недоделанному охотнику!»

Младший де Ля Морт уже представлял, как на руках принесет в замок избитую и заплаканную девушку, как заберет ее боль, зачарует, заставит забыть любой страх, а потом… разденет и положит в большую теплую ванну с пузырьками. Он сделает все очень нежно, чтоб Анна не ощутила ни малейшей боли. В начале овладеет ее невинным телом, плавно, не делая резких движений, а уже после этого острые клыки войдут в ее шею.
Он изопьет крови своей невесты, а она вкусит его собственной. После инициации раны на теле девушки заживут, и она обретет вечную юность и красоту, которую без сомнения заслуживает.
А любовь… Любовь несомненно уже родилась в ее сердце, ведь она хочет его видеть, почти просит помощи, а значит, он сможет разжечь этот маленький, едва тлеющий, огонек до неудержимого, буйного пламени.
Он сделает все, чтобы Анна была по-настоящему счастлива, и счастлива именно с ним.
Победная улыбка уже играла на его губах, когда Анкель готовился лететь навстречу любимой, чтобы забрать ее навсегда.

Погода испортилась слишком резко, вампиры всегда заранее чувствуют запах дождя, но сейчас Анкель не обращал внимания на такие мелочи, как хлещущие по крыльям ледяные струи. Молнии то и дело рассекали ночное небо, делая его белым всего на пару секунд. Это было красиво, граф де Ля Морт слишком давно не видел дневного света, и теперь ему казалось, что судьба дарит возможность насладиться хотя бы его подобием, пусть даже всего на один краткий миг.
И вот, наконец, впереди показались купола старой сельской церквушки. Анкель стремительно спикировал вниз и, приняв человеческий облик, ступил на замшелые камни дорожки ведущей к тяжелым дубовым дверям.

Сердце бешено колотилось в груди, Анна была там – внутри, он уже отлично чувствовал ее несравненный аромат.

Но мысли девушки вампир услышать не мог, стены храма как щит закрывали от него сознание возлюбленной, однако приглашение было получено, а значит, через пару мгновений он войдет в церковь и увидит прекрасное лицо своего ландыша.

Дверь поддалась легко, для вампира она почти не имела веса, граф шагнул внутрь, одновременно ощущая присутствие еще одного человеческого существа, а в следующий миг он услышал и его мысли, полные восторга и злорадства.

Губы Анкеля исказила злобная гримаса, он узнал Матеуша и уже хотел порвать его на части, за одни только помыслы, однако вдруг с ужасом осознал, что не может больше сдвинуться с места.

Ноги словно приросли к полу, а затем он увидел ее.

Анна стояла у церковной скамьи, ее голубые глаза были полны печали и блестели от слез в свете белых свечей и вспышек молний. Уже чувствуя слабость во всем теле, Анкель взглянул в эти голубые омуты и сразу все понял, понял, хотя уже и не мог читать ее мысли.

- Простите… - беззвучно прошептали побледневшие губы девушки, и граф печально улыбнулся ей в ответ.

Слабость усиливалась с каждым вздохом, словно невидимый пресс давил на все его тело, задыхаясь, вампир прижал ладонь к раскаленному лбу, в глазах потемнело.

Затем резкая боль пронзила его сердце, заставив вскрикнуть и пошатнуться. А в следующую секунду Анкель уже рухнул без чувств на каменный пол храма.

Да... не так все просто в жизни Детей ночи... 

Серия восьмая: «Охотник и жертва»

Пробуждение оказалось ужасным. Первым из пяти чувств к Анкелю вернулось обоняние: он отчетливо ощутил запах сырости, гниющей соломы и плесени. Затем вернулся и слух. Множество шорохов доносилось со всех сторон, сотни маленьких существ копошились внутри жуткого тюфяка, обшитого потемневшей от времени, полуистлевшей мешковиной, и ползали по грубым каменным стенам.

Медленно поднявшись с грязного каменного пола, граф поежился от холода и с удивлением обнаружил, что его лишили рубашки. Для чего это было сделано, оставалось только гадать, но предположение, что Матеуш страдает тяжелой формой клептомании, отметалось сразу, а значит, стоило опасаться самого худшего, тем более и кандалы, свисающие с потолка, оказались здесь явно не случайно. Подумав об этом, вампир снова поежился, но на этот раз уже не от холода.

Тем ни менее, нужно было что-то предпринимать для своего спасения, для начала хотя бы как следует осмотреться.
Вздохнув, Анкель с отвращением обвел взглядом свое мрачное узилище. Чугунные решетки до самого потолка, увесистые замки, да и еще отвратительный запах серебра. Все черные литые прутья были покрыты тончайшим слоем этого гадкого металла. Вампир уже почти ощущал, как у него начинает неприятно зудеть кожа. Подходить близко к такой преграде, а тем более касаться ее, совсем не хотелось, значит, и о том, чтоб самостоятельно покинуть клетку не могло быть и речи.

И в довершении всего этого, каждый угол чудовищной камеры украшала густая паутина. С раннего детства граф де Ля Морт больше всего на свете ненавидел пауков, а тут их было как минимум пол дюжины.
«Мда…» - мрачно подумал он – «Даже в клетках отцовской башни и то было комфортнее… кажется…»

Анкель совсем приуныл, осознав, что впервые в жизни сам оказался на месте пленника, а если принять во внимания столик, уставленный угрожающими орудиями пыток, то, скорее всего, еще и жертвы.

Такая перспектива вампира совсем не устраивала, он вообще с трудом мог поверить в реальность происходящего, ведь его посадили в грязную клетку, как дикого зверя, его – графа Анкеля де Ля Морт! Хозяина всех этих земель! И кто? Безумный священник, над которым смеялись даже дети графской прислуги. Нет, оставаться дальше в столь унизительном положении было невозможно, и Анкель постарался сосредоточиться, чтоб мысленно связаться с матерью. Однако все его попытки потерпели фиаско, графиня Лея впервые не слышала своего сына, запертого за стенами храма, а значит, оставалось надеяться лишь на собственные силы, которые, к счастью, еще не иссякли.
«И как же я мог, так глупо попасться?!» - мысленно ругал себя вампир – «Анна, Анна… вот какова твоя благодарность… хотя, с другой стороны, теперь я уверен, что из тебя все же выйдет вполне достойная Дочь Тьмы…»

И все же, ощущать себя пленником было невыносимо. Не прошло и двух минут, как Анкель начал ходить по клетке из угла в угол, не находя себе места от обиды и унижения. Все мысли вампира теперь были заняты разнообразными способами казни священника, хотя вскоре он пришел к выводу, что лучше всего будет отдать его отцу, а самому спокойно занять место «в ложе» и с удовольствием наслаждаться зрелищем.
Но все это пока были только мечты, ни отец, ни мать не знали, где находится их единственный отпрыск, а потому не торопились его спасать.
Опершись ладонью о шершавую поверхность стены, Анкель начал обдумывать возможные выходы из столь незавидного положения.

Прошло несколько долгих секунд, жирный паук начал медленно спускаться на своей паутинке прямо к пальцам погруженного в раздумья вампира, маленькая вспышка пламени и его обугленное тельце уже упало на черные каменные плиты.
- Мерзость… - процедил сквозь зубы Анкель, и уселся на пол, подальше от трупика ненавистного насекомого.

«Я идиот…» - мысленно заключил он, осознав, что ни одной дельной идеи по спасению себя любимого в голову не приходит, – «Нет, я влюбленный идиот… а это еще хуже!»
После этого вывода, Анкель снова тяжело вздохнул и перебрался в другой угол камеры.

«И что теперь, интересно, поделывает моя коварная погубительница? Наверняка рыдает и замаливает грехи…» - при этой мысли вампир поморщился, но затем его чуткий слух и в правду уловил знакомые всхлипы.

Поднявшись на ноги, граф прислушался:

всхлипы усилились, а затем к ним прибавились еще и сбивчивые слова молитвы, которые одновременно обрадовали и слегка испугали пленника.

«Мой ландыш вовсе не замаливает грехи, она молится об избавлении графа Анкеля от невыносимых мучений. Что девочка за меня переживает – это, несомненно, хорошо, а вот «невыносимые мучения» - это уже настораживает, неужели отец Матеуш не просто местный шут, но еще и скрытый садист-извращенец?»

Тем временем, Анна стала постепенно затихать и, подключившись к ее мыслям, вампир понял, что от усталости и пережитого стресса девушка просто засыпает. Внезапно ему в голову пришла гениальная мысль, зависнув в воздухе посреди камеры и расположившись поудобнее, граф де Ля Морт начал фантазировать на тему собственного допроса с пристрастием и посылать оформившиеся образы своей коварной возлюбленной.

Это занятие так его увлекло, что на какое-то время, вампир даже забыл, где находится. Тем более на каждый его «крик боли и отчаянья» разум девушки откликался взрывом чувств и эмоций. Еще немного и с такой реакцией бедняжка могла бы лишиться рассудка, а потому Анкель решил, что пора уже «с собой кончать», и хотя саму жуткую сцену смерти он опустил, видение Анны закончилось созерцанием мертвого тела в луже крови и с отрубленной лопатой головой.

Проникнув в разум девушки, граф сумел не только заставить ее сильно пожалеть о своем злодеянии, но и получил полезную информацию. Оказалось, Матеуш каким-то чудом сумел прикончить лорда Глостера, что не могло не радовать, но этот успех навел священника на крайне не гуманную и глупую идею, замучить до смерти его – Анкеля, а потом поднять народ на восстание против оставшихся Ля Мортов.
«Да, надо будет промыть мозги этому недоделанному мракоборцу!» - зло подумал вампир, - «Силы пока, к счастью, еще есть, как это не странно… Выходит, щедро отплатила девушка Мария за мою доброту…»

Внезапно в коридоре послышались чьи-то шаги, по острому запаху пота и чеснока Анкель сразу узнал отца Матеуша. Усмехнувшись про себя, он еще удобнее устроился в воздухе, словно в мягком кресле у камина, намериваясь встретить своего пленителя со всем возможным достоинством.

«Иди, иди сюда, кролик, удав уже заждался!» - мысленно подбодрил вампир священника, - «Сейчас я тебя, заклинателя-любителя, так обработаю, что ты меня сам отсюда выведешь, отдашь свой сюртук, да еще и извинишься!»

Матеуш медленно отпер первую дверь, ведущую в помещение перед клеткой узника, а затем, прикрыв ее за собой, с отвращением и скрытым страхом уставился на зависшего в воздухе вампира. Такого зрелища священник явно не ожидал и потому немного растерялся, но лишь на одно мгновение.
- Ты знаешь, зачем ты здесь, демон? – холодно спросил он, вновь преисполнившись презрением к своему опасному пленнику.

Анкель смерил священника надменным взглядом, до чего жалким и уродливым казался ему этот человечишка.
- Да ты хоть знаешь, червь, с кем сейчас разговариваешь? – стремясь заглянуть в глаза Матеуша, перебил он собеседника с неприкрытой угрозой в голосе.

- Разумеется. – Даже не пытаясь отвести взгляд, сурово ответил священник, - Я говорю с богомерзким отродьем, упырем, подобно клопу, живущим за счет человеческой крови.

Услышав столь возмутительный ответ, граф буквально содрогнулся от гнева, он хотел немедленно подчинить себе волю наглеца, но даже не смог проникнуть в его разум. Какая-то неведомая сила мешала вампиру взять власть над сознанием ненавистного церковника. Однако Анкель вовремя взял себя в руки и виду не подал, оставаясь внешне все так же полным царственного достоинства.

- Что, не можешь совладать с Силой Господа нашего? – зло усмехнувшись, заметил Матеуш, - У меня на груди амулет с мощами Святого Петра, привезенный из самого Иерусалима! Так что ты не властен надо мной, упырь! И если начнешь сразу честно отвечать на вопросы, возможно, сократишь себе муки в преисподней!

Анкель прищурил глаза, теперь ему стало ясно, что о гипнозе придется забыть, но сдавать позиции пока не хотелось.
- Ты думаешь, несчастный глупец, что обзавелся иудейской погремушкой и теперь можешь посягать на жизнь своего Господина? – с надменной холодностью, произнес он, - Да знаешь ли ты, что одного моего слова достаточно, чтоб твои же односельчане порвали тебя на мелкие куски и сложили их к моим ногам? Я владыка этих земель! Так было еще до твоего рождения, и так будет, когда твои кости уже истлеют в сырой земле!

- Ну что ж, демон, я вижу, слов ты не понимаешь… - мрачно проговорил Матеуш, на которого все угрозы, похоже, не возымели ни малейшего действия, - Значит, подождем до утра, а если понадобится, то и до следующего. А потом, когда твои силы иссякнут, я войду в клетку и с помощью кнута, пропитанного святой водой и каленного серебра начну освобождать твою душу от первого греха - гордыни! Так что, летай, пока можешь, потешай нас с дочкой фокусами…

На этот раз Анкель не выдержал, и его лицо все же исказила гримаса злобы. Никто и никогда еще не смел угрожать ему – графу де Ля Морт, хозяину всех окрестных земель, а уж тем более жалкий безумец, возомнивший себя магом и одновременно борцом с темными силами.

- С дочкой, говоришь? – сверля Матеуша ледяным взглядом, прошипел вампир, - Это ты, кстати, про нее вовремя вспомнил! Если посмеешь поднять на меня руку, то и ты и несчастная Анна пожалеете, что вообще родились на свет! Граф Вильгельм и графиня Лея камня на камне не оставят от этой церквушки, да и от деревни вообще! Все кого ты знаешь, умрут самой жуткой смертью! Готов ты принять на свою душу такой грех, священник? Готов принести столько горя и боли ради одной моей гибели?
На этот раз и Матеуш изменился в лице.
- Во-первых, упырь, - после короткого молчания мрачно произнес он, - за свою жизнь, ты столько горя и боли принес этим землям, что даже если за твою гибель другие кровососы отомстили бы всей деревне, зла все равно стало бы меньше, а не больше. А во-вторых, я не так глуп, чтоб убивать тебя и покорно ждать расправы семейки Ля Морт! Я планирую уничтожить вас всех одним махом!
Говоря это, священник пристально смотрел в глаза Анкеля, словно надеялся заметить в них страх:

- Когда я выпытаю у тебя, где в черном замке находится вход в склеп, жители деревни станут свидетелями и участниками твоей казни! Они сами услышат, как кричит их «всемогущий Господин» под ударами плети, и увидят, как горит его бессмертное тело на священном костре, после этого многолетний страх народа пройдет, и на рассвете мы ворвемся в замок Ля Морт, чтоб покончить со всеми упырями раз и навсегда! – Матеуш замолчал, и на его губах появилась торжествующая улыбка. Этот глупец явно уже считал себя победителем.

Гнев Анкеля постепенно угас, уступив место глубочайшему презрению к самонадеянному и глупому смертному. Плавно опустившись на ноги, он встал напротив священника и спокойно спросил:

- А тебе не надоело одиннадцатый год подряд торчать в этой дыре и изображать из себя ярого борца со Злом, которого все ровно никто не слушает? – теперь вампир говорил мягко, почти снисходительно, словно с малым дитем. - Не хочу тебя разочаровывать, церковник, но, как только жители деревни узнают, что ты захватил в плен графа Анкеля де Ля Морт, они немедленно примчатся сюда дружной толпой, но не для того чтоб терзать мое прекрасное тело, а чтоб освободить, броситься в ноги и молить не убивать сразу всех. Тебя же, вместе с несчастной Анной, они свяжут и приведут мне, как агнцев на закланье. Вот тогда, церковник, я и припомню все, что ты там говорил про плеть, да каленное серебро, хотя с тебя и простого железа хватит.

Заметив, что Матеуш на мгновение задумался над его словами, граф решил немедленно закрепить успех.
- Но, я ведь вовсе не зверь, а, учитывая, что скоро мы можем породниться, предлагаю прекрасный выход из столь не красивой ситуации! – он мило улыбнулся своему окончательно помрачневшему собеседнику и продолжил: - Предлагаю тебе переехать в Ватикан, у меня есть там кое-какие связи… так что место епископа будет тебе обеспечено и ты получишь возможность нести свет тем, кто заслуживает этого гораздо больше! Как идея, нравится?

Продолжая дружелюбно улыбаться, Анкель вопросительно взглянул в глаза Матеуша, но, не обнаружив у того ни малейшего энтузиазма, прибавил:
- Хотя, ты прав, епископ - это, пожалуй, мелковато для моего будущего тестя, тогда может кардинал? А? А там и до Папы римского рукой подать…

Анкель уже наслаждался своей собственной речью и реакцией на нее все более и более мрачневшего священника.
- Ведь как прекрасно звучит Папа Матеуш I! - уже с неприкрытым сарказмом, продолжал он, - глава Великой Католической церкви из далекой маленькой Венгрии… Ты еще и нашу родину прославишь!

- Замолчи, тварь! – наконец, не выдержав, гаркнул священник, - Очень скоро ты сто раз пожалеешь, что позволил себе насмехаться над Католической церковью и самим Папой! А об Анне не смей даже думать! Еще одно слово о ней и я заставлю тебя целовать распятие, сжигая в кровь губы, и ты станешь делать это, лишь бы прекратились пытки!
Матеуш уже дрожал от ярости.
- Да я живого места на тебе не оставлю, упырь! А твою смазливую физиономию изуродую так, что даже мать родная не узнает!

- Ах, как мне страшно! – откровенно усмехаясь в лицо противнику, пропел Анкель, - Прямо Матеуш Грозный! Жаль, что прошли времена Инквизиции, а то я устроил бы тебя на теплое местечко, поджаривал бы себе красивых девушек на кострах и жил бы счастливо!

Или, подожди! Ты, наверное, юношей предпочитаешь? Полуобнаженных, да? И чтоб плеткой по голой спине! Я угадал? Это и сейчас легко можно устроить!

- Хватит!! – Матеуш в гневе сжал кулаки, - Я не намерен больше это выслушивать! Завтра утором я вернусь сюда, и тогда посмотрим, как ты запоешь, богомерзкое отродье!

- Это я то «богомерзкое отродье»? – Анкель изобразил искреннее изумление, - Да я лучшее его творение за последние двести лет, если конечно допустить, что Бог вообще есть, а вот ты, церковник явно давно в зеркало не смотрел!

Вампир весело рассмеялся, получая истинное удовольствие от бессильной злобы своего тюремщика.

- Ладно, мразь, поговорим с тобой завтра… - глухо ответил на издевку Матеуш, явно из последних сил сдерживая, рвущийся наружу гнев, - Развлекайся тут один, пока можешь.
Затем он развернулся и пошел прочь от клетки, стараясь как можно скорее справиться с замком.

«Завтра меня уже здесь не будет, глупец!» - мысленно ответил ему вампир и самодовольно улыбнулся.
Он уже чувствовал знакомый, пленительный аромат, и слышал торопливые шаги Анны, спешащей убедится, что с ее несчастным пленником все в порядке.